– Я найду тебя, где угодно, – шепчу. – Даже не думай, что можешь просто сбежать…

Еська бросает трубку. Мысленно хвалю себя за то, какой я баран, постукивая пальцами по рулю.

Отыскиваю в недавних вызовах номер Ярика.

– Царев, можно вычислить, из какого города был звонок, если номер не определился?

Есения

Неделю спустя…

Резко открываю глаза. Сон как рукой снимает. В глубине квартиры слышится шорох.

Внутри все переворачивается. Опасения, с которыми я живу последнее время, нарастают в геометрической прогрессии. Так и до паранойи недалеко.

Прислушиваюсь к тому, как дышит лежащая рядом Майя, и тихонечко выхожу в прихожую.

– Оль, это ты?

Зажигаю на кухне свет. Взвинтившееся внутри опасение стихает.

Переступаю порог, где застаю прилипшую к окну Ольку. Она резковато задергивает тюль, поворачиваясь ко мне лицом.

– Я, прости, что разбудила, – касается моего плеча.

– Все нормально, я думала, ты под утро вернешься.

– Вечер с подружками в клубе вышел из-под контроля, – вздыхает. – Может, чаю попьем?

– Давай, все равно не спится.

– Думаешь, да?

– Лучше бы уже не думать. Устала, – присаживаюсь на стул.

За эту неделю я действительно о многом передумала. С Андреем больше намеренно не связывалась. Очень хотела разобраться в себе. Понять, чего же я на самом деле хочу.

Что чувствую к нему? Готова ли смириться вот с такой реальностью… Да и вообще, после всего, что между нами произошло, побыть одной – наилучший вариант. Вместе, сейчас, мы бы были как два запертых в банке скорпиона, хотя… последние месяцы мы именно так и жили…

– Главное – позитив. Во всем.

– А то, я смотрю, ты слишком позитивная, – улыбаюсь, опуская чайный пакетик в кипяток.

– Ладно. Уела. Не мне давать советы. Но поговорить вам стоит.

– Не уверена… Ты знаешь, мне сегодня очень нужно на пару часов будет отъехать в магазин, памперсы заканчиваются, и в аптеку забежать нужно, без Майи. Ты не могла бы с ней посидеть? Я очень быстро вернусь.

– Хорошо, только оставь все инструкции в письменном виде, чтобы я тебя не дергала.

– Спасибо.

– Да ладно, – Оля в несколько быстрых движений заплетает свои шикарные каштановые волосы в косу и откидывает за спину.

– Ты не переживай, мы тебя долго стеснять не будем. Еще пара дней максимум. Мне нужно просто немного с мыслями собраться, определиться…

– Зачем тебе куда-то уезжать? Я так к вам привыкла за эту неделю.

– Он нас найдет. Это исключительно дело времени. Не хочу с ним встречаться до того, пока не определюсь, как нам жить дальше. Вместе или…

– Все-таки хочешь подать на развод?

Пожимаю плечами. Не знаю я. Абсолютно не знаю. Внутри, конечно, сидит тысяча противоречий. С каждым днем я все чаще думаю об Андрее и о том, что, сбежав, возможно, совершила самую большую ошибку. Но кто знает, что было бы, если б я не ушла… Хуже, лучше…

Гадать сейчас бессмысленно.

– Может, все еще наладится?

– Может…

– Ты его любишь?

– Люблю, – утверждаю. Да, именно утверждаю, потому что даже головой киваю в такт своим словам. Я люблю Андрея, очень люблю. Но смириться с его враньем не могу.

Эти женщины, голоса, помада… Боже, да мне вся эта муть каждую ночь изо дня в день снится. Я постоянно о нем думаю, постоянно. Иногда ненавижу так сильно, что заорать хочется. А иногда зарыдать. Упасть и долго плакать от беспомощности. Потому что в душе становится так тоскливо без него.

– Ты уверена, что он, ну… что изменил?

Долго смотрю в одну точку, а когда перевожу взгляд на Олю, всхлипываю. Суетливо растираю по щекам слезы, которые размыли мне всю картинку. Сбили резкость и сделали почти слепой.

– Не знаю, – шепотом. – Я боюсь того, что это правда. Боюсь, что поверю в его оправдания, а потом всю жизнь буду жить с мыслью, что он был мне неверен. Где-то глубоко внутри это будет сидеть, – прижимаю ладонь к сердцу.

– Не плачь, – Оля тянет ко мне руки. Касается плеча. Такай легкий знак поддержки. – Ну не плачь, – уже тише, – пожалуйста, иначе я то… – всхлипывает, – …тоже разревусь.

– Прости, – качаю головой, а успокоиться не могу.

– Какие же мужики все-таки козлы.

После ночных посиделок почти до четырех утра я чувствую себя бодро. На удивление.

Поправляю свой темный парик, стриженный под каре, и подкрашиваю губы бежевой помадой. Не знаю, насколько это адекватно, но, передвигаясь по городу, я предпочитаю конспирироваться. У Андрея много друзей, знакомых, я не хочу, чтобы в один прекрасный день он свалился в Олькину квартиру как снег на голову. Но то, что такое возможно, конечно, не отметаю. С Андреем вообще всякое возможно.

В торговом центре затариваюсь памперсами и смесью. Молока у меня немного, приходится докармливать Майю смесью. В аптеке беру себе ромашковый чай, потому что плохо сплю. На все это у меня уходит около часа.

Домой возвращаюсь на маршрутке. Такси стараюсь пользоваться по минимуму, потому что экономлю. На моей карте было не так много денег.

Заворачиваю во двор под бодрящую мелодию в наушниках.

Олька как раз гуляет с коляской.

Быстро выхватываю взглядом стоящего рядом с ней парня. Издалека сложно определить возраст, но это точно не ее бывший. Тот должен быть гораздо старше. А этот плюс-минус наш ровесник.

Ставлю сумки на дорожку, потому что руки уже отваливаются тащить все это на себе.

– Оль, я все. Майю кормить нужно. Здравствуйте, – мимолетно задеваю брюнета взглядом. Сейчас все новые люди кажутся подозрительными. А этот еще и смотрит странно. Будто и не замечает, но при этом ощущение, что пристально рассматривает, пока я не вижу.

– Хорошо. А, Есь, я ей молоко перед прогулкой давала, – спохватывается Оля. – Она потом икала…

– Это бывает, не переживай. Ладно, мы пойдем, не будем вам мешать.

Засовываю пакет под люльку коляски и быстрым шагом направляюсь к дому.

Коляску, кстати, нам соседка по лестничной клетке продала. Можно сказать, за чисто символическую сумму.

Оставляю наш транспорт на первом этаже в подъезде и захожу в лифт.

Дома разбираю сумки, купаю Майю и звоню маме.

Я с ней через сутки после того, как от Андрея ушла, созвонилась, она там вся на нервах была. Муж мой постарался. Я, конечно, тоже хороша, нужно было сразу догадаться, что Андрей с ней свяжется, но у меня такое состояние было, что я ни о ком, кроме себя и ребенка, не думала.

Мы обсуждаем Майю, мама в очередной раз хочет вывести меня на разговор об Андрее, потом старается выспросить, где я живу, но, не добившись результатов, сдается. Меняет тему, и я выдыхаю.

Шире открываю окно на балконе, упираясь локтями в перила. На улице сегодня тепло. Закрываю глаза, слушая мамин рассказ о том, как они ездили в горы, а когда открываю, резко отскакиваю от окна.

Зажав динамик рукой, делаю малюсенький шаг вперед, чтобы хоть чуть-чуть увидеть, что происходит внизу. Там, где остановился черный мерс Андрея.

37

Мне кажется, если бы я курила, вот сейчас рука точно бы потянулась к сигарете. Потому что те эмоции, что бушуют во мне холодным морем, невозможно даже близко описать словами.

Дико хочется остановить время и взять паузу перед этой встречей. Собраться с духом.

В прихожую выхожу на цыпочках. Даже дышу через раз.

Скольжу взглядом по своему отражению в зеркале. Волосы уложены, платье длиной выше колен прекрасно демонстрирует ноги. На автомате оттягиваю подол чуть ниже и прислушиваюсь к шуму в подъезде.

Меня колотит. Чувство ожидания всегда страшнее самой встречи. А она вот-вот настанет. Может быть, сделать вид, что нас тут нет? Снова спрятаться. Только вот какой в этом теперь смысл? Он все равно вернется. Не отпустит, теперь уже вцепится железной хваткой. Может быть, не в меня, но в Майю точно. Его мать была права, ребенка мне никто не отдаст.

Андрей сейчас зол и способен на очень страшные вещи.